Творение Бога и Любви!
Посвящается Белке.
Ранним утром, в одну из июльских суббот, мама и дочка спешили на автовокзал, что находился неподалёку от дома.
Вдоль тротуара, по которому они шли, недавно проехала поливальная машина и разбросала по всей его длине маленькие лужицы. Трехлетняя девочка держалась за мамину руку и, всякий раз, когда на их пути попадалась лужица, нарочно старалась достать ножкой до её середины.
На голове малышки, в такт её движениям, раскачивался большой ярко-розовый бант, в тон её нарядного ситцевого платьица.
- Ты перестанешь? - одёргивала мама Алёна, когда та в очередной раз норовила шлёпнуть по лужице ножкой.
Девочка надувала губы, но уже через пару мгновений забывалась, и высматривала очередную «добычу».
Они перешли через дорогу, обогнули расположенный на тротуаре магазин, и их взгляду открылась большая, наполненная автобусами стоянка городского автовокзала. Выяснив у какой-то старушки, откуда отходит 117-ый, они подошли к нужному месту и принялись ждать.
Путь предстоял неблизкий. Сначала почти через весь город, затем по загородной трассе, где нужно попросить водителя остановиться на 14-ом километре. Там, возле знака, указывающего, что ещё в километре находится деревня Пушкари, их будет встречать папа Сергей.
- А папа там узе? – спросила девочка.
- Там, там. Я же говорила уже, – ответила мама, высматривая на стоянке свой автобус.
- А потсиму папа не заехал за нами? – скуки ради, пошла по второму «кругу» девочка.
- У папы сломалась машинка. Он ждёт нас там и ремонтирует её…, – маме нечего не оставалось, как пойти вслед за ней.
- А потсиму у папы сломалася масинка?
- Потому что…. Потому что твой папа не умеет ездить.
Девочка задумалась.
К остановке подошла грузная тётка с двумя объемными котомками и, опустив их на землю, зычно спросила, «117-ый здесь?», кто-то ей ответил «Здесь».
Девочка, посмотрев на неё с полминуты, грустно вздохнула.
- А я тозе не умею ездить.
- Ну нечего, подрастешь, научишься – мама потрепала её по голове.
- А ты умеешь?
- Умею.
- Мама умеет ездить?? – обрадовалась дочка, хлопнув в ладоши.
- Да умею.
- А почему не ездишь?
- Езжу.
Родители мамы Алёны всю прожили в деревне Пушкари всю свою сознательную молодость вплоть до старости. А недавно, лет 5 назад, им купили небольшую квартиру, но дом, продавать не стали, а оставили для загородных поездок на выходные. Вчера папа Сергей отвёз туда её родителей, а сегодня должен был забрать уже их, Алёну и дочку, так как везти девочку в деревню на два дня мама не решилась. Но вместо этого он позвонил рано утром и сообщил, что приехать не сможет, потому что сломалась машина, и когда её удастся починить, пока не знает. Предложил добираться своим ходом, а он, мол, встретит их на заветном 14-ом километре.
- А сиодня будесь ездить?
- Алина, ты не устала?
Алина опять надула губы и, облокотившись на маму, стала качать правой ножкой, рассматривая свои уже запачканные туфельки.
Через какое-то время она, очевидно, отдохнула и продолжила:
- А бабуска тозе там?
- Там.
- А дедуска?
- И бабушка и дедушка и папа, все там! …Одних нас только тут оставили – добавила она неосмотрительно.
- А потсему? – тут же воспользовалась маминой оплошностью, девочка.
Мама тяжело вздохнула. Она вообще любила поговорить с дочкой, но сейчас ей было не до этого. «Где это чёртов автобус?» думала она, глядя на группу столпившихся впереди «Лиазов». Солнце начинало припекать, и хотелось добраться до места до того, как наступит настоящая жара.
Она обеспокоено посмотрела на дочку: «не пора ли снять бант и надеть панамку…».
Наконец, с открытой задней дверью, подошёл 117-ый. Мама подняла дочку на руки, и их пропустили вперёд. Пройдя по всей длине салона, они заняли самое интересное, с точки зрения девочки, место, - впереди, справа, возле окна.
Люди, в основном пожилые дачники, с котомками, косами, лопатами, граблями начали активно и с шумом заполнять автобус.
Девочка, забравшись коленками на сиденье, ухватилась руками за его спинку, и стала с большим интересом всматриваться в происходящее. При этом она старалась заглянуть каждому в глаза, как будто по ним могла догадаться, откуда эти люди и о чём они думают.
Мама тем временем, отыскала в сумке кошелёк и заплатила водителю за два места.
Водитель, дождавшись, когда с остановки в автобус зайдёт последний человек, и не дожидаясь пока все рассядутся, завёл автобус. Потом дёрнул справа какой-то рычаг и автобус, издав громкий рык, дёрнул «телом» и тронулся с места.
Дочка тут же развернулась к окну, задев грязными туфельками мамино платье.
- Осторожней - мама отряхнула песок и сняла с неё туфли - Только на пол не становись. Слышишь меня?
Не отрываясь от картины за окном, дочка мотнула головой, слегка ударившись лбом о стекло.
Остановки. Светофоры. Магазины и витрины. Рестораны, казино, дома. Кто-то бегает с собакой, где-то просто бегает собака. Кто-то ждёт у светофора, где-то светофор стоит и ждёт.
Что может быть интересней для этого любопытного и ещё несмышленого создания?!
Дома почему-то стали встречаться всё реже и реже, стали проплывать заводы с трубами, крупные дома с флагами и заборы, изрисованные странными каракулями. Потом вдруг всё исчезло, и начался лес.
Деревья мелькали с такой быстротой, что нечего нельзя было разобрать.
Алине сразу сделалось скучно. Она перенесла свой взгляд вперед на дорогу, не забывая при этом наблюдать за действиями водителя…, из которого, правда, видно было только правое колено и руку, изредка переключающую передачи.
- Мама, я пить хоцю… - Малышка жалобно посмотрела на свою маму.
- Потерпи. Сейчас уже приедем.
Она опять надула губки…
- На. Хочешь? – какая-то упитанная пожилая тётя с заднего сиденья, предложила ей пол-литровый пакетик непонятного сока.
Дочка Алина заинтересовалась, но взять не решилась. Посмотрела на маму.
- Нет. Спасибо большое, но ей нельзя… - мама мило улыбнулась женщине.
- Нельзя? Так это же сок. Диатез, что ли?
- Да, диатез. Дочка, пошли. Извините, мы уже выходим. – попрощалась она с попутчицей.
- Ах, какой у неё бааант!… – произнесла тетя, пряча обратно в сетку свою коробку сока.
Но девочка почему-то инстинктивно её побаивалась и, дождавшись, когда на неё наденут туфли, соскочила с сиденья и спряталась за мамой.
Автобус, выпустив из тормозной системы лишний воздух, остановился как раз напротив знака. Передняя дверь открылась, и в ней тут же показался молодой человек лет двадцати пяти.
- Ха! Вот она, моя хорошая! - он прямо с автобуса, подхватил на руки счастливую дочурку, и подал руку жене.
- Как доехали? - спросил он, когда чадящий автобус удалился на безопасное для уха расстояние.
- Спасибо уж… вашими молитвами – ответила жена с легкой иронией - Что с машиной?
- Да… - махнул он рукой - потом расскажу. Я позвонил Денису, он обещал, если что, забрать нас завтра. Так что всё будет нормально, не переживай.
- Папа, а ты ездить не умеешь…, а мама умеет – деловито заявила дочка, воспользовавшись секундной паузой.
- Это почему я не умею? – удивился папа Сергей.
- Это я ей сказала – улыбнулась Алёна – умел бы ездить, не сломал бы машину.
- Ну вы даёте. Знали бы, сколько я тут сделал – плакали бы!
Он отпустил девочку на грунтовую дорогу, малышка тут же побежала вперёд. Счастливый отец взял за руку молодую жену, и они вместе зашагали вслед за дочкой.
После обеда на небо, наконец, набежали тучки, принеся с собой долгожданную прохладу.
- Ну, всё. Давайте к столу. Сергей? – дедушка Фёдор Григорьевич совершая последние приготовления, колдовал над столом, что находился под лёгким навесом в самом центре сада.
- Сергей?! Ежкин корень! Хватит вам там, идите сюда.
Сергей, весело смеясь, пытался опрыскать ноги жены остатками воды из бутылки кетчупа, что осталась от полива шашлыка.
- Ай, ай… Сергеей…, ай перестань…! - мама забавно подпрыгивала, смеялась и пряталась за яблоней, рядом, во всю визжа от восторга и удовольствия, хлопала в ладоши дочурка. Похоже, родители устроили этот спектакль для неё.
- Ну… - поднял стопку Фёдор Григорьевич, когда, наконец, все успокоились и сели за стол. – Предлагаю выпить за наше творение.
- За какое творение? - спросила с улыбкой Алёна, тоже поднимая стопку и осторожно к ней принюхиваясь.
- За какое?? – спросил с усмешкой Фёдор Григорьевич – А вот догадайся.
- За Алинку, что ли? - спросила мама Алёна, глядя на играющую в стороне с куклами дочурку.
- А то за кого ещё. Ну…, давайте…!
Все четверо включая бабушку Маргариту, подняли стопки, выпили и начали растаскивать еду. Сергею стопка почему-то «не пошла», и он особенно усердно навалился на свежий салат из огурцов и помидоров.
- Алина? Иди помидорки поешь – бабушка Маргарита жестом привлекла внимание Алины. Та подняла глаза, но осталась на месте.
- Не надо, мам. Я уже её покормила. Пусть играет.
- Ну, пусть... – бабушка недовольно развернулась к столу.
Дед Фёдор налил ещё по стопке, нанизал на вилку огурец.
- Творение - повторила мама Алёна и засмеялась. – Эй, творение? – окликнула она Алинку.
- А что ты смеешься? – сердито спросил дед – Чем не творение?
- Да нет. Я нечего. Просто смешно назвал. Прямо как произведение искусства.
- Ну так оно и есть произведение искусства. Только лучше… – произнёс Сергей, гипнотизируя стопку.
- О! – нашёлся дед – Может, мы его тогда продадим? Выставим на аукцион…, где там выставляют... в Зодби чтоль? - спросил он, хитро глядя на Сергея, ведущего психологическую подготовку к уничтожению стопки - И посмотрим, кто больше даст. А?
- В Сотби - ответила за Сергея Алёна, - Только бесполезное это занятие.
- Это почему ещё?
- Да ни у кого столько денег не найдется. Ты чего? - засмеялась Алёна.
- Да…, это точно. Что-то тут я не додумал, - задумался дед Фёдор - Жаль…. А так бы продали, деньги пополам разделили. Новую дачу купили бы, машину… – подмигнул он маме Алёне.
Сергей, наконец, уничтожил стопку, по-дедовски крякнул и вступил в разговор с новой силой.
- Это почему ещё - пополам? – деловито начал он, – Тут ещё надо разобраться, кто больше постарался.
- Да. А действительно, интересно…, кто больше постарался? – весело поддержала его мама Алёна.
- Что за вопрос? Мы, конечно… - возмутился дед Фёдор, хитро посматривая на свою половинку – Да, Маргарита Дмитриевна? – он обнял за плечи бабушку Маргариту и немного неуклюже её потряс - Всё наше!
Бабушка Маргарита нечего не ответила и лишь улыбнулась.
- Что скажите? – обратился он тогда к молодой чете.
- Ну да…. А мы как будто и не при чём… Фёдор Григорьевич… ты чего? – Сергей даже обиделся.
- Да нет. Что бы вы там не говорили, а это моё творение. – Мама Алёна умилённо взглянула на своё чадо - Смотрите… Глаза, нос, губы…
- Не надо, не надо… Губы мои. Мы же это уже обсуждали – запротестовал Сергей. - Нечего тут тень на плетень наводить. И вообще, я старался больше всех! – он незаметно и с улыбкой подмигнул маме Алёне.
- Ну да, конечно… Старатель ты наш! – Алёна весело рассмеялась.
- Так что над этим творением постарался больше я, и нос с губами тут ни при чём!
- Ну как же ни при чём – не унималась мама Алёна, это же как паспорт… на меня похоже, значит моё…
- Да что вы всё… Я…, Моё, … - вдруг сердито вмешалась в разговор бабушка Маргарита, - Если и говорить о том, кто больше постарался над этим произведением искусств, то это Бог.
- В первую очередь, это Божье творение! – добавила она очень утвердительно.
- И то верно… - согласился дед Фёдор и опрокинул очередную стопку.
Возражать бабушке, никто не посмел.
Всё трое замолчали и посмотрели на творение… Творение Бога и любви.
Творение же, не замечая пристальных взглядов и не подозревая о своей сумасшедшей ценности, ползало вокруг какой-то гусеницы, тыкало в неё соломинкой, от удовольствия издавало странные звуки и пачкало свои золотые коленки.
/Aquasonick 2006/
